Глава 26
Блистающая

Выходя, одной ногой уже переступив порог, Чарли замешкался и сказал:
- Не знаю, сколько из всего этого нужно рассказывать Рене. 
Он потянулся, и у него заурчало в животе.
Я кивнула.
- Знаю. Не хочу волновать ее. Будет лучше уберечь Рене от этого. Это не для слабонервных.
Он печально скривил губы в улыбке.
- Я тоже попытался бы защитить тебя, если бы знал как. Но предполагаю, что ты никогда не принадлежала к категории пугливых, не так ли?
Я улыбнулась в ответ, втягивая свое горячее дыхание сквозь зубы.
Чарли рассеянно погладил свой живот.
- Я что-нибудь придумаю. У нас ведь есть время, чтобы обсудить это, правда?
- Правда, - пообещала я.
Кое в чем этот день выдался долгим, и кое в чем таким коротким. Чарли опаздывал на обед — Сью Клируотер готовила для него и Билли. Это будет неловкий вечер, но, по крайней мере, он поест настоящей еды; я была рада, что кто-то, зная об отсутствии у Чарли кулинарных способностей, пытался спасти его от голода.
Весь день из-за атмосферы напряженности минуты текли медленно; Чарли так и не расслабил напряженные плечи. Но и уезжать он тоже не спешил. Он посмотрел целых два матча - к счастью, он был настолько погружен в свои мысли, что не обращал никакого внимания на наводящие на размышления шуточки Эмметта, которые стали более резкими и менее связанными с футболом — и комментарии после игры, и затем новости; он не двигался с места, пока Сэт не напомнил ему о времени.
- Чарли, ты хочешь, чтобы Билли и моя мама заждались нас? Поехали. Белла с Несси будут здесь и завтра. Давай-ка поедем, поедим, а?
По глазам Чарли было ясно, что он не доверяет доводам Сэта, но позволил ему идти впереди. Сомнения его никуда не делись, и он замер в дверях. Облака разошлись, дождь прошел. Возможно, что как раз перед закатом покажется солнце.
- Джейк сказал, что вы ребята, собирались уехать от меня, - пробормотал он.
- Я не хотела делать этого, если была бы какая-нибудь другая возможность. Именно поэтому мы все еще здесь.
- Он сказал, что вы могли бы остаться на некоторое время, но только если я выдержу, и буду держать рот на замке.
- Да … но папа, я не могу обещать, что мы никогда не уедем отсюда. Это все довольно сложно…
- Я хочу знать, - напомнил он мне.
- Точно.
- Вы ведь зайдете ко мне, если вам нужно будет уехать?
- Я обещаю, папа. Теперь, когда ты знаешь столько, я думаю, что это сработает. Я буду держаться поблизости, так близко как ты сам захочешь.
Он пол секунды пожевал губу, затем медленно наклонился ко мне, осторожно раскинув руки. Я переместила Ренэсми – которая уже засыпала — на левую руку, сжала зубы, задержала дыхание, и очень легко обняла его за теплую, мягкую талию правой рукой.
- Держись очень близко, Беллс, -  бормотал он. – Совсем рядом.
- Люблю тебя, папа, - прошептала я сквозь зубы.
Он задрожал и отпрянул от меня. Я опустила руку.
- Я тоже люблю тебя, детка. Несмотря на все изменения, это осталось по-прежнему. - Он одним пальцем дотронулся до розовой щечки Ренэсми. - Она точно похожа на тебя.
Я ничем не показала свои чувства, выражение лица у меня не изменилось.
- Я думаю, что больше на Эдварда.
Поколебавшись, я добавила:
- У нее твои кудряшки.
Чарли начал было говорить, затем фыркнул:
- Ха. Наверное, так оно и есть. Ха. Дедушка. – Он с сомнением покачал головой. - Мне когда-нибудь позволят ее подержать?
Шокированная я моргнула и затем постаралась собраться. После полусекундного размышления и  взглянув на Ренэсми — она, кажется, совсем уснула -  я решилась – если рисковать так рисковать - ведь сегодня все шло так хорошо…
- Вот, - сказал я, протягивая ее Чарли. Он машинально, неуклюже сложил руки, чтобы принять ребенка, и я уложила Ренэсми в эту импровизированную колыбельку. Его кожа не была столь же горяча как ее, но от его тепла у меня защекотало в горле, я чувствовала, как жар течет под тонкой оболочкой. В местах, где моя белая кожа соприкоснулась с его кожей, у него пробежали мурашки. Я не была уверена в причинах этой реакции, то ли это произошло от моей новой температуры или это было что-то психологическое.
Чарли тихо хмыкнул, когда почувствовал ее вес.
- Она … крепенькая.
Я нахмурилась. Мне она казалась не тяжелее перышка. Возможно, у меня было отключено чувство веса.
- Крепкая, это хорошо, - сказал Чарли, заметив мое выражение. 
Затем он пробормотал себе под нос:
- Она должна быть крепкой, со всем этим сумасшедшим домом вокруг.
Он немножко покачал ее на руках из стороны в сторону.
- Самый красивый ребенок из всех, что я когда-либо видел, включая и тебя, детка. Прости, но это правда.
- Я знаю, так оно и есть.
- Красавица, - повторил он, но теперь это было скорее воркование.
Я видела это в его лице - я наблюдала, как оно росло. Чарли оказался столь же беспомощен против ее волшебства, как и все мы. Две секунды у него на руках, и он уже принадлежал ей.
- Можно я приду завтра?
- Конечно, папа. Конечно. Мы будем здесь.
- Вы должны быть, - серьезно, произнес он, но его лицо было мягким, он все еще пристально глядел на Ренэсме. – До завтра, Несси.
- Не начинай еще и ты!
- Чего?
- Ее имя Ренэсми. Как Рене и Эсме вместе. Никаких вариантов.
Я изо всех сил пыталась успокоиться, на сей раз без глубокого дыхания.
- Хочешь узнать ее второе имя?
- Кончено.
- Карли. Через «К». Как Карлайл и Чарли вместе.
Лицо Чарли осветила широкая улыбка, его реакция застала меня врасплох.
- Спасибо, Беллс.
- Спасибо тебе, папа. Так быстро многое изменилось. Моя голова все еще кружиться. Если бы у меня не было теперь тебя, я не знаю, как бы я удержалась… в  реальности.
Я собирался сказать «превратившись в то, чем являюсь теперь». Вероятно, это было бы лишнее для него.
У Чарли заурчал желудок.
- Иди, поешь, папа. Мы будем здесь.
Я вспомнила, эти ощущения, то первое неудобное погружение в фантастику — когда мне казалось, что все исчезнет в свете поднимающегося солнца.
Чарли кивнул и неохотно возвратил Ренэсми мне. Он поглядел мимо меня в дом; его глаза были немного дикие в течение минуты, когда он осматривал просторную яркую комнату. Все они находились там, кроме Джейкоба, который судя по доносившимся из кухни звукам, совершал набег на холодильник: Джаспер склонил голову на колени Элис сидящей на нижней ступеньке лестницы, Карлайл уткнулся в объемную книгу, Эсме, набрасывая что-то в блокноте, напевала себе под нос, а Розали и Эмметт выстраивали основание для монументального карточного домика под лестницей, Эдвард прошел к своему фортепьяно и очень тихо что-то наигрывал сам себе. Ничто не говорило, что день подходил к концу, что настало время для еды или приготовлениям ко сну. Нечто неуловимое изменилось в атмосфере. Каллены в этот момент не столь усердно играли в человеческие игры, как обычно — человеческая маскировка ослабла лишь на чуть-чуть, но достаточно для Чарли, чтобы почувствовать разницу.
Он вздрогнул, покачал головой, и вздохнул.
- До завтра, Белла, - он нахмурился и затем добавил, -  я хочу сказать, что ты вовсе не выглядишь... плохо. Я привыкну к этому.
- Спасибо, папа.
Чарли кивнул и задумчиво направился к своей машине. Я смотрела, как он отъезжал; только когда я услышала, как его колеса покатили по шоссе, я поняла, что сделала это. Я выдержала целый день и не навредила Чарли. Совершенно самостоятельно. Я определенно должна обладать сверхспособностями!
Все это казалось слишком хорошо, чтобы быть правдой. Неужели действительно у меня может быть и своя новая семья, и я смогу сохранить часть своего прошлого? А я еще думала, что вчера было прекрасным.
- Ничего себе, - прошептала я. Я моргнула и почувствовала, как растворилась третья пара контактных линз.
Звук фортепьяно смолк, и руки Эдварда обвились вокруг моей талии, его подбородок лег мне на плечо.
- Ты украла мои слова.
- Эдвард, у меня получилось!
- У тебя получилось. Ты вела себя просто невероятно. Столько переживаний из-за того, что ты новообращенная, и вдруг ты через все это просто перешагиваешь, – он тихо засмеялся.
- Я даже не верю, что она вообще вампир, уже не говоря о том, что новообращенный, - из-под лестницы раздался голос Эмметта.  - Она слишком ручная.
Все смущающие комментарии которые он сделал перед моим отцом снова зазвучали в моих ушах, и наверное хорошо, что на руках у меня была Ренэсми. Скрыть свою реакцию совсем я не смогла и тихо зарычала.
- О-о-о, боюсь-боюсь, - рассмеялся Эмметт.
Я зашипела, и Ренэсми, заметалась в моих руках. Она несколько раз моргнула, затем с испуганным видом огляделась. Она фыркнула и коснулась моего лица.
- Чарли вернется завтра, -  заверила я ее.
- Превосходно, - сказал Эмметт. На сей раз Розали засмеялась вместе с ним.
- Ничего выдающегося, Эмметт, - презрительно заметил Эдвард, протягивая руки, чтобы взять у меня Ренэсми. Он подмигнул мне, когда я замешкалась, и немного смутившись, отдала ему дочь.
- Что ты хочешь сказать? – потребовал ответа Эмметт.
- Разве ты не думаешь, что немного глупо, враждовать с  самым сильным вампиром в доме?
Эмметт отбросил голову назад и фыркнул:
- Я тебя умоляю!
- Белла, - бормотал Эдвард мне, в то время как Эмметт подслушивал, - помнишь, как несколько месяцев назад, я попросил, чтобы ты сделала мне одолжение, после того как обретешь бессмертие?
Эти слова что-то смутно напомнили мне. Я постаралась вспомнить расплывчатые человеческие беседы. Через мгновение я вспомнила, и выдохнула:
- О!
Элис залилась переливистым смехом. Джейкоб высунул голову из-за угла, с полным ртом еды.
- Что? – прорычал Эмметт.
- Правда? -  спросила я Эдварда.
- Поверь мне, - ответил он.
Я глубоко вздохнула.
- Эмметт, как насчет небольшого состязания?
Он сразу же вскочил на ноги.
- Отлично. Начинай.
Я закусила губу на секунду. Он был такой огромный.
- Разве что, ты слишком боишься …? – предложил Эмметт.
Я распрямила плечи.
- Ты. Я. Армрестлинг. Обеденный стол. Сейчас же.
На лице Эмметта расцвела ухмылка.
- Э-э, Белла, - быстро обратилась ко мне Элис, - думаю что Эсме, любит этот стол. Как ни как – антиквариат.
- Спасибо, - поблагодарила Эсме.
- Никаких проблем, - сверкая улыбкой, сказал Эмметт. – Прямо туда, пошли, Белла.
Я последовала за ним к гаражу; я слышала, как остальные потянулись за нами. Там находился большой гранитный валун, он оказался на этом месте после падения скал около реки, очевидно, он и бы целью Эмметта. Хотя большой камень и был немного скруглен и неровен, он прекрасно подойдет для нашего дела.
Эмметт поставил свой локоть на скалу и махнул мне.
Я снова занервничала, поскольку увидела большие мышцы в согнутой руке Эмметта, но мое лицо не выдало эмоций. Эдвард обещал, что некоторое время, я буду сильнее всех. Он казался очень уверенным в этом, и я чувствовала себя сильной. Настолько сильной? Спрашивала я себя, смотря на бицепс Эмметта. Мне не было даже двух дней от роду, тем не менее, и это должно кое-что значить. Разве что у меня все было не так. Возможно я не был столь же сильна как обычный новообращенный. Возможно именно поэтому мне так легко себя контролировать.
Я попытался выглядеть как можно более беззаботно, когда поставила свой локоть на камень.
- О’кей, Эмметт. Побеждаю я, и ты ни единого слова больше не скажешь про мою сексуальную жизнь никому вообще, даже Роуз. Никаких намеков, никаких инсинуаций – ничего.
Его глаза сузились.
- Идет. Я побеждаю, и все станет гораздо хуже.
Он заметил, что у меня перехватило дыхание, и зло усмехнулся. Не было никакого намека на блеф в его глазах.
- Сестричка, ты так легко сдашься? – насмехался Эмметт. – В тебе не слишком-то много дикости, не так ли? Держу пари, что в вашем доме не осталось ни царапины, -  засмеялся он. - Эдвард рассказывал тебе, сколько зданий мы с Роуз переломали?
Я заскрежетала зубами и схватила его большую руку.
- Раз, два…
- Три, - он зарычал, и навалился на мою руку.
Ничего не произошло.
О, я чувствовала силу, которую он проявлял. Мой новый разум оказался довольно хорош во всех видах вычислений, и я могу сказать, что, если бы он не встретил сопротивления, его рука без труда вошла бы прямо в камень. Давление увеличилось, и я беспорядочно размышляла, обладает ли такой силой грузовик с цементом на сорока милях в час при резком спуске. Пятьдесят миль в час? Шестьдесят? Вероятно больше.
Это не было достаточно, чтобы сдвинуть меня. Его рука налегала на мою, с сокрушительной силой, но не причиняла мне никакого дискомфорта. В некотором странном смысле, это было даже приятное ощущение. Я была настолько осторожна с тех пор как проснулась в последний раз, так старалась ничего не сломать. Это было странное облегчение использовать свои мускулы. Позволять силе течь вместо того, чтобы изо всех сил сдерживать ее.
Эмметт зарычал; его лоб изрезали морщины, и все его  тело напряглось и сосредоточилось на одном препятствие, на моей неподвижной руке. Я заставила его «попотеть» - фигурально выражаясь – некоторое время, в то время как я наслаждался ощущением сумасшедшей силы, пробегающей по моей руке.
Всего несколько секунд и я даже немного заскучала. Я сосредоточилась; Эмметт потерял дюйм.
Я засмеялась. Эмметт издал резкий рык сквозь сцепленные зубы.
- Просто держи рот закрытым, - напомнила я ему, и затем шлепнула его руку на валун. Оглушительный звук эхом отозвался в деревьях. Скала задрожала, и часть — приблизительно одна восьмая массы — надломилась по  невидимой линии поражения и упала на землю. Кусок упал на ногу Эмметту, и я захихикала. Я слышала приглушенный смех Джейкоба и Эдварда.
Эмметт пнул скальный обломок в сторону реки. Каменный кусок перерезал пополам молодой клен прежде, чем упасть к подножью большой ели, которая покачнулась и упала на другое дерево.
- Матч-реванш. Завтра.
- Это так быстро не проходит, - сказал я ему. – Возможно, тебе следует подождать месяц.
Эмметт рычал сверкая зубами.
- Завтра.
- Эй, большой брат, все что хочешь, лишь бы ты был счастлив.
Повернувшись, чтобы уйти, Эмметт кулаком ударил гранит, вызвав лавину каменной крошки и порошка. Это было сделано по-детски аккуратно.
Очарованная бесспорным доказательством того, что я была сильнее, чем самый сильный известный мне вампир, я положила руку, широко расставив пальцы на камень. Тогда я медленно вонзила пальцы в камень, сокрушая, а не врезаясь; консистенция камня напомнила мне твердый сыр. Я вынула руку сжимая в ладони горсть гравия.
- Круто, - пробормотала я.
На моем лице растянулась улыбка, я крутанулась на месте и ударом карате расколола камень ребром ладони. Камень завопил, застонал и — с громким пыльным «пуф» - раскололся на две части.
Я засмеялась.
Я не обращала внимания на смешки позади меня, в то время как я била кулаком и пинками разбивала остальную часть валуна на мелкие куски. Не переставая хохотать, я была слишком занята весельем. Только когда я услышал новые маленькие смешки, тонкий перезвон колокольчиков, только тогда я отвлеклась от своей глупой игры.
- Она что, смеялась?
Все уставились на Ренэсми с тем же самым ошалевшим  выражением, которое, должно быть, было и на моем лице.
-Да, - сказал Эдвард.
- А кто не смеялся? – пробормотал Джейк, закатывая глаза.
- Только не говори мне, пес, что ты в первый  свой забег слегка не увлекся, - подразнил его Эдвард, без всякой враждебности в голосе.
- Это другое, - сказал Джейкоб, и я удивленно наблюдала как он шутя двинул Эдварду в плечо. - Белла должна быть взрослой. Замужняя женщина, мать семейства и все такое. Разве не должно у нее быть больше достоинства?
Ренэсми нахмурилась, и коснулась лица Эдварда.
- Что она хочет? – спросила я.
- Меньше достоинства, - сказал Эдвард с усмешкой. – Она почти с тем же удовольствием что и я, смотрела как ты радуешься своей силе.
- Я забавная? – спросила я Ренэсми, бросаясь назад и протягивая ей руки в то же самое время, когда она протянулась ко меня. Я взяла ее из рук Эдварда и предложил ей обломок скалы в моей руке.
- Хочешь попробовать?
Она улыбнулась своей блестящей улыбкой и взяла камень в обе руки. Она сжала, и поскольку она сосредоточилась, между ее бровями появилась небольшая морщинка.
Раздался тоненький звук ломающегося камня, и появилось немного пыли. Она нахмурилась, и протянула кусок мне.
- Понятно, - сказал я, втаптывая камень в песок.
Она захлопала и засмеялась; восхитительный звук ее смеха заставил нас всех присоединиться.
Внезапно солнце прорвалось сквозь облака, осветив нас десятерых длинными рубиновыми и золотыми лучами, и я немедленно потерялась в красоте собственной кожи в закатном свете. Я была ошеломлена этим зрелищем.
Ренэсми погладила гладкую алмазно-яркую кожу, затем приложила свою руку рядом с моей. У ее кожи была лишь слабое свечение, изящное и таинственное. Ничего такого, что заставило бы ее сидеть внутри в солнечный день как мое пылающее свечение. Она коснулась моего лица, думая о различии и чувствуя недовольство.
- Ты самая красивая,- уверила я ее.
- Не уверен, что я могу согласиться с этим, - сказал Эдвард, и когда я развернулась, чтобы ответить ему, солнечный свет на его лице ошеломил меня до такой степени, что я потеряла дар речи.
Джейкоб прикрыл лицо рукой, притворяясь, что защищает глаза от яркого свечения.
- Странная Белла, - прокомментировал он.
- Что она за удивительное создание, - пробормотал Эдвард, почти соглашаясь с ним, как будто комментарий Джейкоба был комплиментом. Он был  одновременно великолепен сам и ослеплен моим великолепием.
Это было странное чувство — не удивление, я предполагаю, что теперь мне все кажется странным— это в некоторым роде было естественным состояние. Как человек, я никогда не была в чем-нибудь хороша. Я не плохо справлялась с Рене, но вероятно много людей, справились бы лучше; Фил, справлялся весьма не плохо. Я была хорошей ученицей, но никогда не была лучшей в классе.
Очевидно, что меня можно вычеркнуть из спортивных достижений. Я ни рисовала, ни музицировала, никаких особых талантов, какими можно было бы похвастаться. Никто никогда не давал наград за чтение книг. После восемнадцати лет посредственности, я привыкла к тому, чтобы быть средней. Теперь я поняла, как давно забросила любые стремления быть яркой в чем-нибудь. Я лишь прикладывала все усилия к тому, с чем имела дело, и никогда не вписывалась в свой мир.
Таким образом, все было действительно по-другому. Теперь я была удивительная — для них и для самой себя тоже. Словно я была рождена, чтобы быть вампиром. Сама идея заставила меня рассмеяться, но еще мне захотелось петь. Я нашла свое истинное место в мире, место, в которое я вписалась, место, где я блистаю.